«Свой лучший фильм сниму в 84 года». Интервью с режиссёром Олегом Трофимом

Накануне Дня российского кино режиссёр картин «Лёд» и «Майор Гром: Чумной Доктор» Олег Трофим дал эксклюзивное интервью НАО24

– В проект весной прошлого года меня пригласил продюсер Михаил Китаев. (Олег Трофим является режиссёром фильма «Майор Гром: Чумной доктор», премьера которого должна состояться в следующем году – прим. ред.) Мы с ним работали над картиной «Лёд», после этого разбежались на пару лет – в это время он работал над нашумевшим блокбастером о танках «Т-34», над «Притяжением», «Вторжением» и другими большими картинами. В «Майор Гром» он пришёл после полного ребута картины. Она уже готовилась на протяжении трёх лет с другой командой, но стартануть так и не удалось – увязли на стадии подготовки. Поэтому было решено обновить весь состав, в проект буквально за три месяца до его начала пригласили меня, но этого времени мне хватило, чтобы подготовиться.

 В сентябре 2019 года начался съёмочный этап кинопроизводства, который длился четыре месяца, с января 2020-го – монтаж фильма, который уже идёт более восьми месяцев. С тех пор картина потеряла «в весе» с трёх часов до двух. Это довольно кропотливая работа, проливается немало слёз. Резать и плакать – это естественный процесс на монтаже, потому что весь материал дорог и любим, не хочется ни от чего отказываться, но есть негласные правила – фильм не должен быть слишком затянут, если ты не Спилберг и не Тарантино.

– Да, я очень надеюсь, что  эта версия выйдет на платформах. После завершения съёмок подписали контракт с компанией «Яндекс» и платформой «КинопоискHD». Пока не могу говорить об этом с уверенностью, но надеюсь, что именно там мы сможем разместить полную версию фильма с расширенными сценами, некоторые из которых, к сожалению, не влезают в формат кинопоказа.

– Скажу так, весь этот проект достаточно необычен. Начнём с того, что это первый российский фильм по комиксам. Важно отметить и саму концепцию ленты: фильм рассказывает историю о следователе Игоре Громе, который внутри своей полицейской среды слывёт бунтарём-одиночкой с совершенно необузданным нравом, человеком, идущим против правил, в погоне за справедливостью он готов преступить свои законные полномочия... По ходу сюжета он сталкивается с загадочным антигероем – Чумным Доктором. И эта персона, окутанная завесой тайны, вступает в борьбу с богачами, коррупционерами, с людьми наделёнными властью, но паразитирующими на теле социума. Довольно актуальная повестка на сегодняшний день, впрочем, и в любую другую эпоху тоже. Способ расправы соответствует имени Чумного Доктора – своих врагов он сжигает заживо, оставляя послания. Общество восприняло данное явление на ура, и вдруг загадочный убийца становится народным героем. Тут мы подошли к главной теме фильма – вопросам «что такое справедливость, что такое героизм?»

Главный злодей – приверженец высоких технологий, использующий специальные наручные огнемёты. Мы реально создали их прототипы и реально стреляли огнём в кадре, в фильме множество сцен живого огня. Для этого у нас было 10 видов различного топлива, включая какую-то диковинную воспламеняющуюся пыльцу: температура пламени не превышает 30 градусов, но выглядит, как самый настоящий напалм. Съёмки проходили в Петербурге, в городе мы навели много шума. Множество сцен происходит на улице, а так как кино действительно большое и высокобюджетное, нам удалось зайти в администрацию города и получить разрешение на съёмки на Дворцовой площади, Большой морской улице и рядом с Александрийским театром. Там, рядом с театром, мы перекрывали проезд на целый день ради сцен беспорядков, предшествующих кульминации сюжета.

На пересечении улиц Радищева и Некрасова можно было наблюдать картину тарана инкассаторским фургоном пассажирского автобуса. После таких ярких событий в черте города местная газета «Фонтанка» пестрела заголовками а-ля «Страшнейшая авария в центре Петербурга», «Вооружённое столкновение полиции с демонстрантами с огнемётами…» и прочее в таком духе. Всё это лишь добавляло ажиотажа вокруг будущей картины.

– К сожалению, нет никаких гарантий. Кино в России на сегодняшний день – ещё пока не полноценная индустрия. Оно держится на энтузиазме людей, готовых рисковать своим временем и деньгами, не имея абсолютно никаких гарантий на успех. Механизмы и производства, и продажи нестабильны. Об этом говорят кассовые сборы. Маленькие картины со скромными бюджетами и порой даже спорными сценариями вдруг «выстреливают», а большие высокобюджетные ленты проваливаются в прокате. Так, вышедшие в прошлый Новый год «Вторжение» и «Союз спасения» при выдающихся финансовых затратах на производство в итоге не смогли похвастаться прибыльной кассой. Противоположный пример – фильм «Холоп», бюджет скромный, сюжет, на мой взгляд, поверхностный, зачин вторичный, однако фильм поставил кассовый рекорд за всю историю российского кино. По сути, успех ленты – это во многом лотерея. Мы любим наше кино, верим в него и надеемся на успех, но то, как примет его публика, сказать крайне сложно.

– Всем и ничем одновременно. Это несвойственный для меня жанр, он всегда вызывал у меня интерес, но в списке фаворитов не числился. Поэтому каких-то наработанных приёмов и притязаний к картине у меня не было. С другой стороны, мы, дети 90-х, выросли на американских киноблокбастерах, так что внимательные зрители найдут отсылки и к «Людям в чёрном», и к «Крепкому орешку»,  и к «Смертельному оружию» – всё это фундамент для целого поколения моих сверстников. Кроме того, сейчас, работая в жанре комикс-муви, невозможно отделить свою деятельность от того, что делают Marvel и DC. В любой точке земного шара можно найти комикс-комьюнити фанатов этих вселенных. Комиксы, фильмы, сериалы, мультфильмы – десятками лет создавался крепкий контекст жанра, уйти от которого сегодня нет никакой возможности.

Российские же комиксы Bubble, созданные Артёмом Габреляновым, напротив, существуют около восьми лет. Во вселенной множество персонажей, параллельных миров и героев. Как и, собственно, их читателей – за прошлый год они продали более миллиона экземпляров одного только «Майора Грома». Но ни о каких сравнениях, конечно, и речи идти не может. Как показала практика, комикс-комьюнити в России довольно обширное, просто мы о нём не говорим и ничего не знаем.

– Магический реализм. В нём работают и работали такие гении, как Мишель Гондри, Эмир Кустурица, Жан Пьер Жене. Если говорить о коммерческих проектах, то в этом жанре выделяется горячо мной любимый режиссёр Кристофер Нолан. Он создаёт уникальную концепцию сторителлинга в кино, когда о сложных вещах рассказывается простым и понятным любому зрителю языком. В своё время таким подходом потрясли мир Спилберг, Кэмерон, Земекис и Скорсезе. Это большое развлекательное кино для миллионов зрителей, но при этом не теряющее в весе с позиции авторского высказывания.

– Мы как создатели и художники мечтаем, чтобы зритель, глядя на результат наших трудов, впитывал каждый кадр, мог насладиться звуковой палитрой, максимально погрузиться в историю, подмечал бы нюансы и считывал между строк. Но на  телефоне вы получаете лишь компрессированный образ картины, её можно прочувствовать только на большом экране в кинотеатре или дома. Как и образ звука и музыки, который со смартфона лишь пищит, но не окружает тесным полотном, окуная в действие на инстинктивном уровне. То есть просмотр кино на телефоне не даст насытиться кино как искусством, а такие режиссёры, как Эмир Кустурица, создают именно искусство. В то же время на стриминговых сервисах как раз под мобильные приложения выходит множество телесериалов, которые можно и смотреть в полглаза, и слушать, нет необходимости погружаться в каждый кадр. Такое качество контента. Просто представьте себе «Титаник», «Начало» или «Бойцовский клуб» на экране телефона. Наверняка просмотр фильма в кинозале всё-таки произведёт большее впечатление. Шлёпки-вьетнамки – тоже обувь, но есть туфли высококлассных модельеров, в которых ты ощущаешь себя совершенно по-другому.

– В целом индустрия кино в России ещё очень молодая. У нас в стране по-прежнему огромный недостаток специалистов, особенно в области сценарного мастерства. Причина – отсутствие киношкол. Если не лукавить, то, конечно, есть две, но они крайне слабые, а практическое образование, которое они выдают, неактуально. В мировом поле оно даже мало походит на настоящее образование. Я ровно такой же студент, выпустившийся лишь условно специалистом, свой профессионализм мне пришлось нарабатывать на съёмках… Глобально в индустрии российского кино есть множество проблем, соответственно, зрители это видят и ругают наше кино. Но в последние годы чаще они стали подбадривать и хвалить, верить. Это очень радует.

В коммерческом кино пока всё довольно слабовато. Мало хороших сценариев, практически нет. Сейчас что-то происходит в мире сериалов, появляется всё больше сюжетов, но в то же время ресурсов недостаточно, чтобы создавать объёмные истории, сопоставимые с проектами уровня Netflix, HBO или Amazon. Опять-таки у этой части индустрии также короткая история, она только начинает зарождаться.

Российское кино – довольно молодой продукт. С конца девяностых – начала нулевых ведь совсем немного времени прошло, те же американцы делают кино с начала прошлого века, их киностудии только растут, и это развитие никогда не прерывалось, они только наращивали опыт и обороты, даже во время Второй мировой войны без остановки выпускали шедевры и фееричные совершенно по размаху картины. А у нас в девяностые всё развалилось целиком. И теперь мы строим эту индустрию у себя в стране заново. Школа советского кино утеряна и она не вернётся никогда. По сути, сейчас мы должны изобрести новый киноязык, сначала подпитываясь глобализацией в индустрии, а потом уже, отходя от неё, вносим свои культурные коды.

Сейчас свой язык несут в массы авторские ленты. Их не очень много, но такое кино вопреки всему развивается и растёт. Для себя я бы отметил Кирилла Серебрянникова. Это единственный человек в стране, кино которого я всегда с нетерпением жду и пересматриваю много раз. Там есть, что смотреть, разглядывать под исследовательской лупой и дотошно изучать. Его фильмы «Лето» и «Ученик» –картины, которые я бы хотел отметить. Кирилл Серебрянников – важная фигура не только для российского, но и для мирового кинематографа.

– Сейчас Егор Абраменко выпустил фильм «Спутник» – первый в своём роде российский si-fi триллер. У нас в стране такой жанр вообще не делают, потому что не умеют. Это очень сложно, с точки зрения ремесла, создать такого вида кино. Оно требует высокой степени художественного профессионализма. А с точки зрения сценария, это тоже довольно-таки специфическая вещь. Даже лучше сказать, специфическое изделие. Фильм «Спутник» вышел только на стриминговых платформах, так как прокат начался в день закрытия всех кинотеатров вследствие пандемии. Ребята успели быстро провести рокировку и зайти на стриминговые платформы. Стриминговый прокат прошёл хорошо, а благодаря связям Егора картина отправилась за границу – в Америку. Это очень большая редкость, в особенности для дебютного кино, что говорит о качестве кинопродукта. По рейтингу Rotten tomatoes у фильма 88% процентов качества – серьёзный для мирового рынка показатель.

Больше никого и не отмечу, даже себя тоже не стану.

– Конечно, я надеюсь, что лучший свой фильм сниму в 84 года. У меня довольно много предложений, но я от всего отказываюсь – полностью сконцентрирован на «Майоре Громе». Параллельно заниматься большими проектами не хочу, в этом нет острой необходимости, даже материальной. В таких случаях просто снимаю рекламу, мне этого хватает, чтобы обеспечить себя и свою семью. Таким образом, я могу отдаться работе над картиной целиком и полностью. Вторая причина – это сценарий, практически не встречаю ничего интересного для себя. Сейчас пишу свой текст, пусть и не учился именно сценарному ремеслу, но так я могу быть честным с тем, что чувствую и что могу сказать. С удовольствием бы поработал с текстом, основанным на литературе, но многие наши сценаристы и продюсеры почему-то убеждены, что идеи русских классиков литературы и признанных современников не так актуальны или интересны. Собственно, сейчас работаю над сценарием по книге нашего советского автора. Зачем изобретать модный косолапый велосипед, если столько всего удивительного сделано и столько проверенных временем историй рассказано? Вот это истинная загадка. Братья Стругацкие одни чего стоят. Но не всякий продюсер может со мной согласиться.

– Критика есть всегда, а в двухчасовой кинофильм в сравнении с книгой невозможно уместить все детали истории и придётся выбирать. Так было всегда. Но сейчас есть возможность снимать сериалы, а это 8-10 часов экранного времени на сторителлинг. Конечно, производство сериалов требует больше материальных затрат и ресурсов, но тем не менее это возможно. Кроме того, есть романы потоньше, есть рассказы, есть повести – формат истории разнообразен. Касаемо критики объективной или необъективной, переходящей в хейт, – это неотъемлемая часть нашей профессии. Сомнения, борьба с критикой, тухлыми помидорами. Ещё есть медные трубы, но не всякий до них дойдёт.

– Честно – нет. Пока держусь подальше от такой формы работы, потому что кино длиной в 1,5-2 часа – тяжкий и объёмный труд, ради создания идеальной картинки с максимально выверенным каждым кадром, сценой и сюжетом. Особенно с точки зрения изобразительной части, для меня это очень важно. Представить, что то же самое за тот же срок, но с меньшими ресурсами я должен сделать за 10 часов, мне пока не кажется возможным. Пока не готов быть в ответе за такой объём кадров и сцен, стараюсь объективно оценивать свои возможности. Можно, конечно, просто снимать и выпускать, следить только за историей и актёрской игрой, но такого кино мне мало. Моё пристрастие – это картины с художественным потенциалом. Наверное, поэтому и Гильермо дель Торо не снимает сериалы на повседневно-бытовую тематику, ему важна художественная глубина кино. Я не вижу даже намёка на возможность реализовать это в сериалах.

У меня был запуск сериала «Горизонт». Вышла пилотная серия. И как раз после этого проекта я понял, что делать сериалы пока рановато и для индустрии в целом, и для меня лично. Слишком высокий темп производства и слишком мало времени для скрупулёзной работы.

– Как бы не ругали Антона Долина, он делает очень много для популяризации авторского кино в нашей стране. И господин Зельвенский. Два кинокритика, которые мне интересны.

– Я думаю, что мой идеальный зритель должен иметь развитое чувство эмпатии и быть свободным от жажды насилия. Мой зритель  –это человек, который верит в человека.